
В этом обрамлении желтого света каждое движение кажется танцем, а каждый предмет – натянутой струной. Как будто даже тени подбирают слова, чтобы выразить свою зависть к яркости. И всё же, за этой безмятежной красотой прячется ирония: жизнь — это лишь мозаика из неполных картин.
В этом обрамлении желтого света каждое движение кажется танцем, а каждый предмет – натянутой струной. Как будто даже тени подбирают слова, чтобы выразить свою зависть к яркости. И всё же, за этой безмятежной красотой прячется ирония: жизнь — это лишь мозаика из неполных картин.